На этой известной фотографии Эдвард Саид заснят в позе метателя камня. На снимке, получившем ироничное название Representation of the Intellectual, профессор Колумбийского университета бросает камень в сторону Израиля. Это далеко не единственный случай, когда интеллектуал, не только Саид, демонстрирует свою позицию явно ниже уровня письменного стола. На дворе 2000г. Фото сделано у разделительной стены, установленной между Ливаном (Южным) и Израилем, и сделано оно как раз в те дни, когда только что (в мае 2000г.) было принято решение о выводе израильских войск с территории Южного Ливана, а также прекращения действий Армии Южного Ливана. К сожалению, филолог Эдвард Саид, чья концептуализация западного взгляда на Восток сделала ему карьеру, не дожил до результативного итога этих, вдохновивших его на метание камней, "мирных процессов": не армия Ливана заняла территорию Южного Ливана после ухода израильских и других войск, а военизированные подразделения «Хезболлы», считающейся сегодня во многих странах радикальной исламской террористической организацией, и именно с этой территории сегодня (очередной раз) летят ракеты в сторону Израиля. То, что было закреплено словами в соответствующих декларациях 2000 г., явно не предусматривало такой перспективы (нам, по примеру документов, согласованных в дни Евромайдана, и Минских соглашений, хорошо понятен этот зазор между перспективами, обозначенными письменными договоренностями, и тем, как события разворачиваются в действительности).
Когда была опубликована одна из книг Саида «Отражение ислама в СМИ», исламисты, фигурально выражаясь, не открыли для себя Америку. Они акцентировали внимание на том, что «Америку раскрыл им Саид»: в его труде они нашли убедительное «подтверждение» своим «внешним» подозрениям, сделанное Саидом "изнутри" (он уже тогда был профессором Колумбийского университета США): академическая наука - часть заговора против ислама, а ученые - агенты своих западных правительств. Саид писал, что на Ближнем Востоке, «как университеты, так и больницы» - это институты поддержки американского влияния. Исламисты разогрелись в своих не только подозрениях, но и в действиях: в 1984г. был убит президент Американского университета в Бейруте Малколм Керр, выступавший за симбиоз западной и арабской культур. Понятно, что такой симбиоз исламисты считали и считают лишь "троянских конем" западного империализма. Саиду пришлось отказаться от своих взглядов, но тут, как говорил Пруст, возникла та ситуация, когда «уже поздно» - различные мусульманские движения охотно подпитывали свое экстремистское вдохновение саидовской политической филологией. Получив из рук Саида «научно обоснованный мотив», террористы стали нападать и на больницы. Интеллектуальное качество трудов Саида оспорено таким крупными востоковедами, как Бернард Льюис, Максим Роденсон, Жак Берк (см. статью о нем нашего историка Ю.М. Кочубея в журнале "Cхідний світ" за 2015г.), У. Монтгомери Уотт и Альберт Хаурани (некоторые книги этих авторов изданы на русском).
Террористические эксцессы заставили Саида резко и неоднократно высказываться против радикализма. На уровне теории он показывал себя приверженцем христианского дуализма. Так, читая в 1999 г. лекцию в Веймаре, он говорил: «Здесь, недалеко от Веймара - города Гёте, находится один из самых страшных гитлеровских лагерей уничтожения - Бухенвальд. Мы неизбежно задаем себе вопрос: как сочетаются в истории народа высочайшая культура и варварские методы уничтожения людей? Ответ, мне кажется, может быть только один: дьявол живет в каждом из нас. Никто из нас не застрахован от его влияния». Нацистские методы уничтожения людей Саид называет «варварскими» (вполне в западном духе), при этом он отмечает, что «высокомерие американской власти достигло предельных высот», «...статус Америки сегодня... это придурковатый бугай, который может нанести вреда больше, чем любая другая держава за всю мировую историю».
Эдвард Саид был видной фигурой, более дюжины университетов вручили ему свои почетные звания, но он не уставал критиковать действия США и Запада - например, за признание Косово он обозвал интеллектуалов «предателями», назвав свою статью «Предательство интеллектуалов» (по аналогии с книгой Ж. Бенда). Саид занимал иногда и более умеренные позиции, но поиск компромисса был окрашен у него в утопические тона. Так, он призывал к созданию единого государства арабов и евреев - точь-в-точь в том же виде эту идею (от имени СССР) сформулировал за много лет до него Громыко (это важно в том смысле, что лишний раз указывает на направление, в сторону которого способен «эволюционировать» яростный критик Запада).
В своих университетских лекциях о гуманизме филолог Эдвард Саид напоминает, что, во-первых, слово «Коран» буквально означает «чтение», а во-вторых, Ницше считал себя не мыслителем или философом, а филологом, и наука чтения - «первостепенная для человеческого знания» задача, поскольку слова, по Саиду, формируют не только внутренний мир человека, но и саму действительность, и это самое главное их качество филолог Саид подчеркивает следующим образом: «слова - не пасивні маркери чи позначувані, які відсторонено відображають вищу дійсність: вони є радше невід'ємною частиною, що формує саму дійсність». Что именно понимает под реальностью Саид, и что под ней можно понимать в принципе в наше время - вопрос многосложный. Видимо, Саид подписался бы под известными словами Якоба Буркхардта, сказавшего, что Заратустра не сверхчеловек, а сферхфилолог, поскольку к такому образу был близок и он сам как личность (в смысле, что он филолог не просто так, а точно сверх). Читаем Саида дальше: «гуманизм - это аккумулирование способности человека к языку в целях понимания, перетолкования и борьбы с продуктами языка в истории (в различных языках и историях)».
В августе 2021 г. не менее 20 ракет были выпущены по Израилю с территории Южного Ливана. Наверняка Саид не приветствовал бы такие действия, неоднократно, кстати, случавшиеся и ранее 2021 г. Выразительное приветствие решений 2000 года, запечатленное на известной фотографии, говорит о том, что Саид не предугадывал того, что произойдет после их реализации. И подключился, не удержавшись, если не к формированию реальности, то к дополнительной расстановке акцентов - и камни, а не слова, оказались как нельзя кстати. Но "реальность" осталась неизменной даже спустя десятилетия. Пишу в кавычках, поскольку та реальность, которую действительно хотел изменить к лучшему Саид, не подвластна изменению, если считать слова чем-то большим, чем подвижными фикциями, маркерами реальности, - сегодня - одними, завтра - другими, послезавтра - третьими, - то есть чем-то таким, в сухом остатке за чем всегда остается неведомый массив нередуцируемого и недедуцируемого - один из залогов, собственно, того, что "реальность" обречена на бесконечное изменение. И в том случае, когда рука интеллектуала поднимается за камнем (или он это приветствует - как это было в Киеве во время событий 2013-2014 гг.), чтобы метнуть его либо символически, либо вполне конкретно, мы наблюдаем не столько ожесточение от напряженного противостояния, сколько вызов порядку вещей - символически возвещаемая слабость смириться с тем, что для приручения реальности (или акцентации в ней ключевых смыслов) слов все-таки не вполне хватает (в случае с Саидом - отчасти противоречие самому себе, в случае с заявленными целями Евромайдана - так тем более).
568